[vc_row][vc_column][vc_column_text]

 

 

Это «золотое сырье», по ценности не уступающее другим стратегическим природным ресурсам — нефти и газу, — и уникальность его в том, что этот ресурс является возобновляемым, если к нему относиться бережно и по-хозяйски. Кроме того, лесная промышленность позволяет организовать практически безотходное производство. Но для этого необходимо, чтобы лесозаготовительный бизнес стал прибыльным для предпринимателей и интересным для инвесторов. На семинаре-совещании с руководителями регионов страны, которое состоялось в январе, президент Владимир Путин подчеркнул важность создания комфортной среды для развития малого и среднего бизнеса. Что сейчас происходит в отрасли, какие существуют проблемы и перспективы? Какие условия созданы для российского лесозаготовителя, чтобы он мог работать эффективно, с какими трудностями он сталкивается? Мы попытались разобраться в этом вопросе на примере Борисоглебского района.

ЛЕС КОРМИТ И ДАЕТ РАБОТУ

По словам главы администрации Борисоглебского района Владимира Попова, порядка 600 человек в районе зарабатывают на жизнь и обеспечивают свои семьи, трудясь в лесу или рядом с ним. А если учитывать, что население района насчитывает чуть более 12 тысяч человек, то это, согласитесь, внушительная цифра.

— Район активно развивается, у нас построен и запущен один из крупнейших в России агрокомплексов — «Вощажниково», строится молокоперерабатывающий завод, начала восстанавливаться птицефабрика, строится третий агрокомплекс, в 2013 году была открыта замечательная школа исскуств, началось строительство туристического комплекса, планируется развитие конного туризма, идет работа над проектами возрождения когда-то успешных и крупных предприятий, таких как «Стройдеталь», планируется запуск швейного производства. Но пока что молодежь все равно продолжает уезжать на заработки в Ярославль и другие крупные города области, а население стремительно «стареет». На сегодняшний день в районе проживают 4 тысячи пенсионеров, а вопрос трудоустройства населения до сих пор остается одним из актуальных, рассказал Владимир Петрович. Где молодым людям найти работу в районе, ведь не все готовы работать в сельском хозяйстве?

На сегодняшний день лесозаготовки — это одна из перспективных отраслей. Она дает возможность развиваться району, дает налоги и предоставляет рабочие места. Стоит особо отметить, что Борисоглебский район стоит на втором месте после Любимского в части освоения лесфонда. В аренду лесозаготовителям передана 81 тысяча гектаров. И, если в год по закону в районе можно осваивать до 320 тысяч кубометров леса, то на деле вырубается 180 тысяч, а это 60% — цифра немалая. В других районах области дела обстоят намного хуже. Взять, к примеру, Пошехонье, где хорошие леса, но там, по словам борисоглебских арендаторов, осваивается всего 10 — 15% лесного массива. Во времена Советского Союза в Ярославской области существовало несколько крупных лесозаготовительных предприятий, таких как Ростовский лесокомбинат, но, к сожалению, в условиях рыночной экономики они не выдержали трудностей и закрылись. Осталась одна надежда на «крепких хозяйственников», предпринимателей, которых не испугаешь сложными условиями работы и которые трепетно и заботливо подходят к такому «живому» и требовательному источнику ресурсов, как лес.

 

СОЗДАВАЛИ ВСЕ С «НУЛЯ»

С момента введения нового Лесного кодекса 2006 года в стране ускорился процесс передачи лесов в аренду. По прошествии 2 — 5 лет в Борисоглебском районе стали постоянно работать 26 арендаторов, и одним из самых крупных местных лезозаготовительных предприятий руководит Михаил Тихонов. Мы поговорили с ним о том, как работает эта отрасль, какие существуют перспективы и с какими проблемами сейчас сталкивается «лесной» предприниматель.

— Это сейчас у нас есть своя производственная база, а когда начинали — у нас ничего не было. После развала СССР людей «бросили» в рынок, а на сберкнижке накоплений — ноль. Но мы не испугались трудностей, взяли кредит и стали работать. Первый доход получили уже через полгода, и постепенно стали развиваться. Сейчас мы занимаем второе место в районе по объемам заготовки и переработки древесины. Постоянных работников у нас 30 человек: вальщики леса, трактористы, разнорабочие, водители, работники пилорамы. В основном, это молодежь — местная, сельская. Крепкие ребята, почти у каждого есть своя машина, некоторые начинают строить свои дома, а для сельской местности это большое достижение.

И примерно столько же у нас работают по договору. Для приезжих мы построили хороший дом с газовым отоплением, с горячей и холодной водой.

ДЕЙСТВУЕМ НЕ ОГНЕМ, А УМОМ

Почему, несмотря на то, что лесозаготовки сейчас приносят мало дохода и, прямо скажем, считаются убыточной отраслью, предприятие выдерживает трудности и кое-что все-таки получает?

— Мы применяем самые передовые методы в работе, они же и самые низкозатратные. К примеру, испокон веков считалось, что все, что остается от рубки леса — сучки, вершины — надо сжигать. А когда изучили зарубежный опыт и опыт Архангельской области, то поняли, что это самое настоящее варварство. Порубочные остатки, так они называются, следует собирать в валы или измельчать и приземлять, тогда после того, как они сгнивают, на этой почве вырастет хороший и добротный лес, — рассказал Михаил Сергеевич. — А на тех местах, где «прошлись огнем» еще много лет, кроме осины, ничего не вырастет.

— А еще мы с умом подходим к лесовосстановлению. Опять же, раньше как считали? Что восстановление — это только посадка леса. Десятилетиями так и делали. Ну и что мы вырастили? Рубишь такую елку через 70 — 80 лет, а на деле оказывается, что древесины хорошей в ней и нет — одна гниль и труха. Монокультуры беззащитны, они ослаблены и сразу подвергаются болезням и нападению вредителей. Зачем же десятки лет растить «золотые» дрова?

Что мы предлагаем и активно используем, как рациональный метод лесовосстановления? Это максимальное использование естесственного фактора — сохранение молодняка и подроста ценных пород, который вырос сам, поэтому при рубке мы такие «деревца» стараемся сохранить. Еще один важный фактор — это минерализация почвы и оставление семенных куртин. Из практики известно, что если ельник вырос естественным образом, то он более устойчив. Кроме того, лес вырастает в этих случаях не чисто еловый, а смешанный. Это 50 на 50 — береза, елка, часть сосны. Такое биоразнообразие является экологически устойчивым к вредителям, болезням и пожарам.

НЕНУЖНЫЙ ЛЕС?

Когда вводили Лесной кодекс, думали, придет серьезный инвестор, будут строиться современные заводы по переработке древесины, внедряться новые технологии, и, самое главное, более масштабно будет освоен лес. Однако, по словам председателя ассоциации борисоглебских лесопользователей Валентина Белоусова, годичная лесосека по России осваивается не полностью, многие арендаторы существенно задолжали бюджету, ряд из них — на грани банкротства.

— И в Ярославской области на сегодняшний день осваивается всего 30% лесов, а 70% леса стихийно растет, без использования, стареет и гибнет на корню. На этом фоне, там где лес не передан в аренду, появляются черные лесорубы, бесконтрольность и так далее. Если арендатор взял лес в пользование, он за ним следит и ухаживает, поэтому он выступает в двух лицах — и как лесоруб, и как лесник — охраняет, восстанавливает, проводит противопожарные работы. Но лесозаготовки на сегодняшний день убыточны, это подтвержается самыми высокими руководителями Рослесхоза, и если не исправить сложившееся положение, то в отрасли произойдет серьезный кризис, — рассказал нам Валентин Григорьевич.

В чем же дело? Арендаторы загибают пальцы и перечисляют проблемы.

— В лесах области преобладают, в основном, лиственные породы деревьев. Хвойных лесов у нас всего около 30%, а все остальное — береза и осина. И если с обработкой и реализацией березы вопросов не возникает, то низкосортная осина — наша главная проблема. Часть ее удается отправить на переработку на комбинат в Сергиев-Посад. Но его мощность слабовата, комбинат «забит» полностью, и все, что мы производим, он просто не может переработать. В области крайне недостаточно перерабатывающих предприятий, поэтому большие накопления низкосортной древесины, которая никому не нужна, целыми штабелями лежат вдоль дорог. А если бы была переработка низкосортной древесины, как, например, в Московской области, тогда бы дело пошло. Но для этого нужны инвестиции, помощь государства, потому что лесной бизнес на сегодняшний день не имеет лишних средств и за свой счет серьезную переработку сделать не может, — поделился с нами Михаил Тихонов.

Еще одна проблема, на которую указывают арендаторы — восстанавливать вырубленный лес, а также и ухаживать за ним их (арендаторов) обязали за свой счет, без каких-либо компенсаций.

— В самом начале ходили разговоры о том, чтобы государство компенсировало лесовосстановление, но этого так и не произошло. Планировался Лесной кодекс по типу Финляндии, где предприниматели ведут лесозаготовки и сами выращивают лес, но там леса переданы в частные руки, а у нас нет, можно только брать его в аренду. А как заинтересовать арендатора? Никто не хочет вкладывать большие средства в лесопользование, потому что гарантий-то нет! Возьмут и через два года отберут и продадут, а мы его растили, вкладывали большие деньги…, — сказал Тихонов.

Третья беда заготовителей леса, по словам Валентина Белоусова, это несоразмерные штрафы, бесконечные проверки и нововведения по учету срубленной древесины.

— «Лесные чиновники» после принятия Лесного кодекса как бы «сменили лицо» — полностью отошли от производства и буквально стали надзирателями. В месяц бывает от двух до четырех проверок — плановые, внезапные, технические и другие. Каждая проверка завершается двумя — тремя протоколами, а это от 5 и выше тысяч рублей штрафов. Только в 2014 году работники лесничества составили 35 протоколов, из них 7 — на Михаила Тихонова. А за что? Нет ни злостного нарушения экологических и санитарных правил, аренда оплачена, лесохозяйственные работы ведутся в полном объеме, самовольно лес не вырубается. Все замечания, сделанные в ходе проверок, свелись к выявленным мелким техническим нарушениям: то борозды для посадки леса не везде прямолинейные, то в нескольких валах порубочных остатков нашли ширину вала больше трех метров, кое-где валы расположены ближе 10 метров от стены леса. Это что, криминал или ущерб лесу? Раньше лесные инспекторы занимались лесным хозяйством, а сейчас ходят «с палочкой по делянкам» и выписывают штрафы, — рассказал Белоусов.

— Но если нарушитель серьезный, крупный, и его голыми руками не взять, и могут быть неприятности, то тут чиновники почему-то молчат, — добавил он.

ГДЕ НЕТ ХОЗЯИНА, ТАМ НЕЗАКОННЫЕ ВЫРУБКИ И ПОЖАРЫ

Крупных пожаров в районе, по словам лесозаготовителей, давно нет, потому что, согласно проекту освоения лесов, каждый арендатор имеет полный набор противопожарной техники, инструментов, а также специализированный штат — хорошо обученную лесную дружину.

Что же, кроме засухи, является основной причиной лесных пожаров?

— Три года назад у нас был большой пожар на Дмитровском болоте. Зашли ягодники, остались ночевать, костер не потушили, и огонь «ушел» в большое болото. Болото все выгорело, но в лес пожар не пустили. Неделю тушили, — вспоминает Михаил Сергеевич.

Почему в наше время экологическая грамотность местного населения до сих пор «хромает», разве ничему не научил 2010 год, когда горели леса по всей России?

— Конечно, работу с населением мы ведем, листовки распространяем, в газетах статьи публикуем. Причин этой проблемы, на мой взгляд, две. Первая — почти полная ненаказуемость виновных, потому что «поймать за руку» и доказать вину очень сложно. Вторая причина — в последнее время совсем не ведется работа в школах. У детей надо воспитывать чувство ответственности сызмальства, а это должны делать работники лесничества — приходить в школы, проводить открытые уроки, создавать школьные лесничества… Раньше такая работа велась постоянно, а сейчас ее не видно, — ответил Тихонов.

Большой урон, кроме жуков-вредителей и пожаров, наносят лесам незаконные вырубки.

— В Борисоглебском и Любимском районах самый низкий процент самовольных рубок, потому что арендатор все сам проверяет и пресекает. Если мы узнаем о каком-то факте, то сразу сообщаем в полицию и в лесную инспецию, они уже действуют согласно закону. В других районах , где леса не переданы в аренду, ситуация сложнее, в позапрошлом году в Гаврилов-Ямском районе было вырублено незаконно тысячи кубометров. Государство пока ничего не может с этим сделать, — рассказал Михаил Тихонов.

НАДЕЕМСЯ НА ПОМОЩЬ ГОСУДАРСТВА

— Нам часто задают вопросы: почему вы не развиваетесь, почему не перерабатываете низкосотную древесину? Действительно, почти 40% древесины лежит, гниет — она невостребована. Мы пытались что-то делать, хотели закупить оборудование для изготовления пилет (древесных топливных гранул — прим. ред.), которые на Западе используются на уровне с газом. Гранулы изготавливаются как раз из бросовой древесины, ее прессуют. Цена вопроса — 12 миллионов, но для нас это неподъемно. Мы обратились в Правительство области к Михаилу Боровицкому, он положительно это воспринял и порекомендовал идти в инвестиционный департамент области. Нас приняли, поддержали, сказали, собирайте документы…Собрали, позвонили, нам отвечают — лимит исчерпан. На следующий год ситуация такая же. А почему? Да все просто — мы низкорентабельные, от нас быстрой прибыли не получить. О серьезных инвестициях и развитии лесного бизнеса только говорят, но ничего не делается, — рассказал Михаил Тихонов и привел пример Егорьевска в Московской области, где построен хороший завод древесно-стружечных плит по переработке древесины. Почему Ярославская область не может найти и заинтересовать такого инвестора?

— Вот если бы была в области построена электростанция или сеть коммунальных котельных, работающих на биотопливе, это были бы дополнительные источники энергии, а не то что нефть и газ, — помечтали предприниматели.

ИЗУЧАЛИ, РАСТИЛИ И…ЗАБЫЛИ

Вместе с лесозаготовителями мы побывали на Неверковской лесосеменой плантации, где собран уникальный генетический материал древесных пород — ель, карельская береза и лиственница.

— Во времена Советского Союза, когда была развита социалистическая экономика и госуправление, эта плантация, площадь которой 173 гектара, создавалась с целью получения посадочного материала с заданными генетическими параметрами. Ель здесь выращена высокопродуктивная, растет она быстро, объем дерева большой, сучков мало, она устойчива против вредителей, в том числе против короеда. Работали над созданием этой плантации ответственно: сначала почву изучали, потом составили проект, лес срубили, раскорчевали, распахали, сделали мелиорацию, собрали элитный материал — шишки с самых лучших деревьев, вырастили саженцы и посадили. Плантацию лелеяли, миллионы рублей были вложены… Практически лет 15 плантация плодоносит, но, по-хорошему, никогда шишки здесь не собирали. В этом году выдался особо богатый урожай, сейчас здесь можно собрать 40 тонн семян, которыми можно было снабжать в течение 20 лет 10 областей центральной полосы России. Но никому из лесных чиновников, и областных, и районных, это богатство, по всей видимости, не нужно, хотя при этом крупнейший в области Петровский лесопитомник буквально умирает без качественных семян, а арендаторы вынуждены ехать в другие области за посадочным материалом. При таком «государственном» отношении может возникнуть вопрос: а нужны ли вообще такие чиновники, — отметил Валентин Белоусов.

Нерешенных задач еще много, отмечают предприниматели, в том числе проблема уничтожения лесов короедом-типографом, а так же растущая популяция лосей, которые уже уничтожили сосновый лес и добрались до ельника. И здесь предприниматели рассчитывают на помощь государства, чтобы сообща, а не только своими силами, побороть эти проблемы, создать условия, обеспечивающие динамично-рентабельное развитие лесного сектора, чтобы он смог соперничать с другими промышленно-производственными отраслями России.

Источник: «Комсомольская правда»

[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row]